Асане почему-то сегодня не везло. Хотя, если уж говорить о везении, то ей всегда не везло. А сегодня была пятница (ей особенно не везло в пятницу). Начался ее день с того, что, встав не с той ноги (что уже само по себе давно стало закоренелой привычкой), зацепилась ей же за толстого шикарного сиамского кота по кличке Хэнгман, царственно возлежавшего не-подалёку на ободранном, с превеликим трудом отвоёванном, половичке и пускающего во сне на этот самый коврик слюнки. Вы-ходя из дома, Асана, для разнообразия, зацепилась уже другой ногой за того же толстого шикарного кота, который зачем-то натужно лез на шкаф (у каждого кота свои странности) и, оступившись, с шлепком упал Асане под ноги.
Идя по улице, Асана знала, что должно произойти что-то ещё, интуиция услужливо подсказывала, что произошедшее с ней, лишь безобидное начало длинного злосчастного дня, поэтому она шла более чем настороженно.
Ворона на углу "ломала" что-то на слух, другая пробила во льду уродливую дырку и пыталась выковырять оттуда червячка. И дело не в том, что она пробила дырку и не в том, что та ока-залась уродливой, а в том, что ворона умудрилась-таки найти в это время года лёд (лето всё-таки). Третьей чёрной кошке, встретившейся на ее пути, Асана сама перебежала дорогу - кошка, поскользнувшись, растянулась в грязи. Асана напряжённо смотрела по сторонам; впереди, метрах в ста, замаячила четвёртая кошка. Асана невольно зашагала быстрее.
Кошка, покосившись на Асану, ускорила ход…
Асана уже нёслась изо всех сил; ее кто-то силился догнать на спортивном велосипеде и что-то кричал, но Асане было не до этого. "Барсик", видимо, обладал не меньшим желанием раньше перейти дорогу и перешёл на трусцу.
Асану охватил спортивный азарт. Как-то даже обидно стало: неужели эта дворняжка сможет обставить ее. Велосипедист без-надёжно отстал, расстояние между кошкой и неудачницей резко сокращалось. Из последних сил Асана прыгнула, как к линии фи-ниша, и, проехав на животе метра два, оставил "шерстяного" бегуна позади (знай наших!). Незамедлительно послышался глухой звон. Асана, в уже пыльном спортивном костюме, самодовольно оглянулась - кошка, налетела на фонарный столб, стоя-щий неподалёку, и сейчас лежала под ним, импульсивно подёргивая лапками. Вот так всегда получается, когда дорогу тебе переходит неудачник…
Отряхиваясь, Асана встала. Высокий прохожий с тонкой шеей посмотрел на нее, растянулся в улыбке и, не замечая покачи-вающуюся кошку, пьяной походкой переходящей ему дорогу, споткнулся и растянулся у ног Асанаы. Подъехавший велосипедист, гнавшийся за Асаной, увидев растянувшегося прохожего слишком поздно, приложил, по-видимому, все усилия, дабы избежать столкновения, но, в конце концов, приложился всё к тому же столбу. Кто-то бежал, не смотря себе под ноги и, не заметив кошку, прохожего и подозрительно обнимающего столб велосипедиста, присоединился к барахтающейся куче. Из рук велосипедника что-то выпало и запрыгало к ногам Асаны. Это была обро-нённая в пылу погони за кошкой сумка.
" Ну вот, опять вляпалась! " - укорила себя Асана. Не успе-ла она подумать об этом как следует, как куда-то провалилась. Темно. Асана с тоской ждала, когда же она, наконец, шлёпнется (в душе она, конечно, посмеивалась, отсчитывая секунды и при-щёлкивая языком через каждый десяток). А дна всё не было.
____________

Где-то далеко во вселенной, на планете Зымля, в очередной раз началась борьба за господство над этой планеткой. Вернее некоторые тщетно пытались её захватить, а некоторые (другие некоторые) тщетно пытались её защитить. На сей раз претендо-вал на неё наследник древнего рода: Завоевателей Зымель - Супер Пупс 13-й. Мужик он был очень серьёзный, что бы там не говорили. Ему противостоял потомок Извечных Противостоятелей Завоевателям Зымель - Гурка Озверелая Рука. Эти двое держат в своих руках судьбы мира. Кто победит в этом противостоянии?..
Всему бы течь своим чередом, как обычно, но, по-видимому, всё всегда хорошо не бывает, не всё, как говорится, коту масленица. И поэтому, видно, случилось так, что способом, из-вестным только старым и дряхлым Пупсам да и ещё кое-кому, в эту борьбу вмешался один очень важный фактор. В места вели-ких баталий попал один маленький такой, незначительный человек, точнее наша неудачница, ох скоко она там всего напортила...
_____________

Асана открыла глаза.
- Что за чёрт?
Она опять открыла глаза.
- Ну, в самом деле...
Тогда она убрала от лица руки.
- Так-то лучше.
Ее глазам предстала странная картина: гадкое заплесневевшее подземелье с жёлтыми обоями (именно жёлтыми - всё по Достоев-скому, см. "Преступление и наказание"), по углам валялся там и сям "Рокфор", больше было не разглядеть. Посередине, на расчищенном пятачке, стояли друг против друга две внушительные группировки. Слева стояло существо в длинном чёрном балахоне (оно пускало шаровые молнии и устрашающе размахивало клюкой), справа - какой-то отряд, попеременно то отражавший атаки чёрного, то атакуя. В правом отряде было пять существ, одно из которых, кстати, - человек. Также в отряде был воин зелёного цвета, чем-то смахивающий на ящерицу, малиновая гро-мила с короткими ножками, были ещё два человечка: зелёный и синий, полные противоположности, первый - толстый в халатике с носом-картошкой, второй - тощий с длинным синюшным носом и в… ну, знаете… право как-то даже неудобно, давайте лучше не будем об этом.


- Сейчас ты получишь! - крикнул Супер Пупс 13-й.
- Это ты шутишь? - недоверчиво спросил Гурка Озверелая Ру-ка, потому что ему было очень любопытно, чем с ним может по-делиться Супер Пупс 13-й.
Асана невероятно испугалась последним словам и начала отползать назад и что-то задела. Послышался хруст дерева, коло-кольный перезвон, чертыхания дядьки Кондратия и сверху посыпались камни. Битва прервалась, чем незамедлительно воспользовался "чёрный" и тихонько улизнул.
- ЧОрт! - грязно выругался Гурка. - Опять упустили.
Зелёный толстый человечек повернулся к тощему синему с синим носом:
- Проиграл, проиграл, - завопил он противным гнусавым голосом, - я же говорил, что он улизнет, давай сюда зеленушку.
Синюшный неохотно полез в карман и достал оттуда нечто болотного цвета. Асана решилась подойти к ним:
- Извините, - обратился он к человеку. - Можно узнать, где это я?
- Что за глупый вопрос? Здесь, конечно... Не мешай нам, де-вочка, мы мир спасаем. - человек развернулся к отряду. - Впе-рёд, друзья мои, я знаю куда он пошёл. Весь отряд всколыхнулся, затрясся и задёргал сам себя за уши, так и исчезли.
Асана оглянулась. Стало как-то одиноко, пустынно, благоухало "Рокфором"...
Вдруг, ни с того ни с сего, на Асанау упал толстый шикарный кот Хэнгман. Последний совсем не по-кошачьи улыбнулся, чмокнул Асанау в нос и, глупо хихикая, вприпрыжку ускакал восвояси.
_____________

- Куда же это мне отсюда-то? - ломала голову Асана и, от нечего делать, подёргала себя за ухо.
... и очутилась в другом месте.
- Так вот где свинья зарыта! - воскликнула Асана, поняв как можно перемещаться.
Здесь было немножко посветлее, не было сыра и жёлтых обоев. Круглое помещение напоминало храм. На шлейфе, опоясывающем вверху помещение, крупными рунами было написано: "Сие исть восем камне великого могущества, которое служить для этохо... самохо... для открытия закрытого, коли такое подвёртыватся иметь место. Яко пользовать: взыде на место и вверзь..."(дальше размыто и покрыто пылью веков). Не спорю, написано плохо и не совсем правильно, но наша Асана прочитать этого все равно так и не удосужилась.
Странная комната с 8осемью зеркалами, под каждым находилась ниша, в каждой нише лежал круглый камень, соответствующий цвету зеркала (кто-то старательно их так разложил). Асана взяла один из камней. Зеркало, под которым тот лежал, потухло. Надпись на рунах изменилась, теперь она гласила что "Сие исть сем камне..."
-Яко краснi камне. - подумала Асана (комната странно по-влияла на Асанау). Воровато оглянулась и сунула его в карман…
Справа раздался резкий подвизгивающий крик:
- Ты что же это, срамник, делаешь? А ну покладай обратно! - от стены отделилась фигура сплошь укутанная в бинты.
- Больной. - подумала Асана. А произошедьшее дальше Асана рассказывала не иначе как: "Вин кинулся на мене, кусаючись и драпаючись, пока я, приловчившись, не ударил його обоими ногами в груди".
Ухо...
Наша невезучая Асана стояла на самом краю горного уступа, на котором висел предводитель отряда. Гурка изумлённо посмотрел на Асанау, крепко стискивая зубами свой великий меч.
- А-а, вот вы где, - начала Асана, порадовавшись счастливому совпадению (а это было именно оно), - вы так быстро ушли. Я вас просто хотела спросить... ой, чего это вы багровеете?
Человек действительно начал багроветь, потом он неестест-венно позеленел.
- Вам плохо? - участливо поинтересовалась Асана (она всегда участливо интересовалась, когда кому-то было плохо). - Вы по-зеленели.
Человек почему-то закивал и начал одобрительно, как показалось Асане, мычать, отчего немедленно побледнел.
- Мне решительно не нравится ваш цвет лица (человек хмурился, гримасничал и одобрительно мычал, но упорно держал в зубах меч).
- Что вы, в конце концов, кривляетесь? Если вам что-то не нравится - скажите.
Человек мучительно покраснел и выплюнул меч:
- Пальцы!!! - крикнул он.
- Ох, простите… - искренне извинилась Асана, сходя с пальцев предводителя.
Тут Человек сорвался и полетел вниз, он догнал свой меч, ловко схватил его зубами, дёрнул себя за ухо и перенёсся в другое место.
- Вот ловкач! - подумала Асана, а отряд в это время преисполнился самой неподдельной гордости за ловкость своего предводителя.
Этот отряд, тоже карабкавшийся на гору, тяжело вздохнул; зелёный прошептал что-то синюшному, наверное, что-то типа: "Я же говорил, что не вскарабкаемся," - и вынудил синюшного от-дать ему ещё одну зеленушку; весь отряд задёргал себя за уши.
"Куда это они?" - подумала Асана и дёрнула себя за ухо.

Старинная библиотека. И что бедная Асана только здесь делает? Отрядом здесь и не пахло, зато пахло рыбой, солёными огурчиками, куриными ножками (жареными), цыплёнком табака, самим табаком и многим чем ещё, всего и не упомнишь...
Мимо Асаны пробежала старушка, глумливо подпрыгивая на од-ной ножке и неприлично вращая глазами. Через некоторое время послышался грохот и утробное мяуканье Хэнгмана.
- Посетительница. - про себя отметила Асана (имевшая склон-ность констатировать очевидные факты). Обернувшись, она уви-дела в стене нишу, похожую на нишу под зеркалом.
- Ниша, - опять-таки точно подметила Асана. Туда был поло-жен добытый шар - открылся тайный проход. Виляя и изворачиваясь, он привёл Асану к постаменту, на котором возлежала золотая "рукопЫсь". Из простого, свойственного каждому человеку, ненасытного (и неутолимого) любопытства Асана пробежала гла-зами несколько строк:

"...Брандашмыгов эти беки,
Шмыгоглюков эти буки,
Рядышком покладя хрюки,
Пихобрюхают в тихе.

Пихобрюхают у речки,
Да у речки-ползотечки,
Где муслякают колечки
Скользебрюхиков сыны.

Там, где хлюпают в грязюке,
Объезжая каменюки,
Очень вкусненькие хрюки,
Распуская свою хмарь..."

Звучало, однако, как заклинание, но у Асаны было другое мнение:
- Что за чушь, столько золотой бумаги попортили. - и дёрнула себя за ухо.
Очутилась в темной холодной пещере. С одной стороны была тяжёлая дубовая дверь, загороженная всяким барахлом, в другом конце находился "тёмный" и ещё несколько, пониже, но тоже в балахонах. Они все зачем-то махали руками на каменное окошко и пускали вы него молнии.
Асана пожала плечами и отодвинула от двери диван, шкаф, три метлы, котелок с картошкой и старую швабру, хотя, немного по-думав, он поставил её обратно (тут она, конечно, продемонстрировал во всей красе постигнутое ей великое китайское искус-ство по обстановке комнаты - фэн-шуй).
После чего подошёла к главному и робко подёргала его за край балахона:
- Извините,.. я тут прибралась... у двери было навалено... я к вам по поводу,.. я вот тут не здесь, то есть я, конечно, здесь, но не там, где нужно... в общем как мне отсю...
Последних слов Асана так и не успела сказать: Тёмный (Пупс 13-й) вздрогнул, обернулся, посмотрел сначала на дверь, потом на Асану, запомнил, и, за неимением ухов (лица у него тоже не было), затеребил край капюшона. Исчез, разумеется.
- Тьфу! - в сердцах сплюнула Асана и развернулась. В дверях стоял отряд, готовый к штурму пещерки (весь фэн-шуй к чёртовой бабушке смели). Асана расплылась в улыбке:
- А я вас искала...
Человек, увидев, и, бесспорно, узнав Асану, испустил вопль и выскочил из пещерки. Коленки у остального отряда задрожали. Он ощетинился копьями, стульями, кое-кто даже вилками с картошкой из котелка...
- Н-не подходи. - дрожащим голосом произнёс, похожий на ящерицу, воин (по-видимому самый смелый из них).
- Но я всего лишь хотела спросить: как мне отсюда выбраться? - возразила Асана и сделала шаг вперёд. Копья и стулья от дрожи запрыгали в руках отряда, у кого-то сдали нервы и он забился головой о стенку.
- У ее дурной глаз! - донесся заговорщический шёпот из цен-тра толпы, после этого раздался истошный крик и отряд, как по команде, побросал копья с картошкой и выпорхнул из пещеры.
...за ухо...
____________

Асана стояла на развилке. От него (да развилка же, развил-ка) отходили две небольшие лесные тёмные тропки, проторенные в густо заросшем лесу. Она (Асана) ждала незнамо чего и сама не знала чего же именно она ждёт (какова фраза!). Мимо пробе-жал Хэнгман, улыбнулся.
- Дурак. - подумала Асана.
Хэнгман перестал улыбаться, отвернулся, но так ничего и не сказав, с испорченным настроением поскакал дальше.
Было жарко. Асана достала прихваченную ей золотую "рукопЫсь" и обмахивалась ею.
И тут ей попалась на глаза обратная сторона "РукопЫси", на ней тоже виднелись какие-то надписи. Асана вгляделась в древ-ние руны, написанные чьим-то корявым почерком (за что наша героиня начала плохо думать о всём роде Гурок): "Сие предназначено для этих... как их... для героев, борющихся со злом, испокой вику исползовалось поколением Гурок, под видом заклания, то бишь заклинания..."
Из-за поворота вынырнул Озверелая Рука, на этот раз без отряда. Вид у него был грозный, как у супер героя (кем он, соб-ственно, и являлся), и явно шёл спасать мир.
...и заметил Асану. Человек ужаснулся и метким прыжком приник к стенке. Асана, давно его заметив, приковала его к стенке взглядом. Тот не смог даже шевельнуться. Между ними возникла заминка. На неё наступила старушка, всё так же глумливо подпрыгивая на одной ножке, и удалилась. За ней в лобо-вую атаку попёрли "ножки Буша".
Человек хотел было рвать когти, но, тщательно взвесив все за и против, с громогласным криком кинулся к Асане… и плюхнулся ей в ножки:
- Послушай, Не-знаю-как-тебя-там, сейчас должна произойти финальная битва, я должен спасти мир от тирании Тёмного. Ну дай мне спасти этот мир. - у Ч. (Гурки Озверелой Руки) Из глаз брызнули слёзки.- Не мешай мне, пожалуйста... пожжа-а-алуйста.
- Ну...
- Пожалуйста-пожалуйста-пожалста-пожста... - тут взгляд Ч. Приковала к себе "рукопЫсь". Он замер, заворожённо её рас-сматривая.
- Ладно, может... - продолжала, не замечая ничего, нудачница.
- А это у тебя что? Не та ли это самая Великая и Мудрая "рукопЫсь"?
- Это? - Асана покрутила "рукопЫсь", - не знаю. На, если хочешь, почитай!
- ...О! Ручки у Ч. алчно затряслись. - это же великое заклинание, с его помощью можно победить Тёмного...
Ч. Ускакал.
- Даже спасибо не сказал. - проворчала Асана.
Прошло 10 секунд...20... 40...
- Пойти, что ли, посмотреть? Я же не буду мешать. Кто сказал, что я буду мешать? И не подумаю... - оправдывала себя Асана, на цыпочках идя и постоянно оглядываясь туда, куда скрылся Ч. Уж очень хотелось поглазеть на великую битву.
____________

Хэнгман обернулся:
- А, это ты, присаживайся, - и указал на место рядом, - тут только началось.
Асана села. Хэнгман утёр свою мордочку от крошек, пригладил усы и кашлянул в кулачок (Асана подумала, что тот всё-таки дорвался до своего любимого "Рокфора"):
- Знаешь, Асана, я тут думал, пока они не начали, зачем ты свиную ножку на шкаф положила? - кот придвинулся к Асане и, схватив его за рукав, почти в самое ухо просипел. - Её оттуда доставать трудно...
- Тсс! - пшикнула на кота Асана. - Началось.
Пока 13-й с опаской поглядывал в сторону Асаны, Ч. царст-венно развернул "рукопЫсь" и начал громко, с выражением читать всю белеберду о брюхоножках и обмусляканых колечках. Его голос зучал всё громче и громче. Почему-то стало темнее. Пупс как-то съёживался, отступал. Когда Ч. Закончил, Тёмный схватился ручками за сердце:
- О! - крикнул он. - Я не могу противиться этому мощному заклинанию. О-о, я таю, таю... - Он закачался и раскатался по земле.
Асана и Хэнгман зааплодировали. Тёмный вскочил и поклонил-ся.
- Господи, - искренне возмутился чернушка, - ты думал меня можно поколебать этим детским заклинанием?
- Вообще-то меня зовут Гурка Озверелая Рука, но я действительно так думал.
- Ха! - ответствовал Чёрный. - Ха.
Хэнгман осторожно подёргал Асану за рукав (он придвинулся еще ближе и часто задышал, было видно, что проблема его очень волновала):
- Так вот, - сказал он шёпотом, - насчёт свиной ножки...
- Не сейчас. - прервала его Асана.Сзади послышался шёпот:
- Я же говорил, что оно не подействует. Давай!
Послышался шорох у кого-то в кармане...
Тёмный:
- Щас я тебе покажу!
- Ну покажи, покажи...
Пупс осёкся, но, справившись с приливом смущения, продолжал:
- Узри могущество тьмы, смертный!
Он пустил жирную волосатую молнию, которая ударила по Ч.
Вылезая из пробитой им дырки в стене, Ч. очень смеялся:
- И это ты называешь молнией? Щас я тебе покажу молнию.
И он запустил в Чёрного шаровую молнию с синими прожилками, красными полосками и пижонским хвостиком. Хэнгман опять заап-лодировал.
- А-а, - раздался пискляво-заискивающий голос из новой ды-ры, - ты жу-ульничаешь!
Асана от скуки достала шарики и начала ими жонглировать (она всегда доставала шарики и начинала ими жонглировать, когда ей становилось скучно). Тёмный с Ч. пускали друг в друга молнии и в полосочку, и в клеточку, пускали их с разворота, и с прискоком, и через бедро, и рикошетом, и с завязанными глазами, и из-под пятки, и по-над потолком.
Асана случайно выронила шарики... Послышались нечленораздельные звуки, очень смахивающие на ругательства.
- Нет, я так больше не могу. - взмолился с пола из неесте-ственной позы Тёмный, одной рукой придерживая поясницу, а другой обхватив голову. - Она ещё шарики под ноги пускает.
Человек напряжённо молчал. Он боролся с ногой, которую свело, тут уж ни до чего было. Ну как же, нога!
- Боже, - причитал Тёмный, воздев капюшон вверх, - Боже, я никогда к тебе не обращался, но пожалуйста, коли ты такой мо-гущественный, исполни мою единственную просьбу: забери Эту отсюда!
Тёмный краем капюшона посмотрел на Асану и, убедившись в том, что та ещё сидит на своём месте:
- Боже?
____________

Асана открыла глаза. Никого не было, кроме Хэнгмана, тот тряс ее за "грудки" и неприятно щекотался усами (от него несло "Рокфором"):
- Последний раз говорю, сними со шкафа свиную ножку...
_____________

Рядом сидел Хэнгман, зевая и тря лапками глаза. А в голове у Асаны, ещё звучала навязчивая фраза:
"Я же говорил, что видел Тёмного в церкви..." - и шорох руки в пустом кармане.
Он сидела на кровати, медленно соображая, что же всё-таки случилось, когда в темноте блеснула "рукопЫсь":
- Маа-ама-а-а!!!
Хэнгман мерзко захихикал и уже в третий раз за день полез на шкаф...